Касс Пеннант о разделении на Северную и Южную Англию

Не смотря на столь малое количество квадратных километров своей территории (в сравнении, к примеру, с Россией) Англия всегда была и есть страной со строгим разделением на Северную и Южную части. И это разделение прослеживается практически в любой сфере жизни, но наибольшую принципиальность разделение приобретает во время футбольных и фанатских противостояний. Культовый персонаж хулс-сцены британских островов и по совместительству бывший лидер лондонской группировки “ICF” Касс Пеннант расскажет о своих впечатлениях по поводу этого разделения (по материалу “Sabotage Times”).

“Я думаю, большинство из нас, тинейджеров 70-х, из Лондона открывали для себя Север посредством междугороднего поезда. До того я понятия не имел, как выглядят северные люди и их города, и как убого разукрашена улица Коронации, хотя был уверен, что Рэй Ленгтон неплохой парень. Что можно сказать об их истории? Все законы исходят из Лондона, а армии всегда маршировали на север, не так ли?

Поездка за своим любимым футбольным клубом была не просто путешествием в 70-х, это больше смахивало на акт суицида. Все это подлинное отвращение к южной части страны началось с обычного ворчания, и теперь на северной земле ты узнаешь их образ мыслей – на севере действительно ненавидят кокни, они являются отличными метателями кирпичей, не говоря уже об их общинном духе, который выражается даже в слова “наш парень”, “наш Брайан” и все такое.

Раньше север был единым даже во время самых принципиальных матчей между собой, до тех пор пока представители “Сити” и “Юнайтед” не стали решать между собой, каким должен быть Манчестер.

Маленькая война Север-Юг затрагивала даже жителей Средней Англии, чьи города, располагавшиеся на стыке трассы М1, автоматически причислялись к северной части. Да, география не была нашим коньком, но то же можно было сказать и о жителях Севера, которые причисляли к представителям кокни болельщиков  команд таких городов, как Брайтон, Уотфорд и Лютон.

Поездки в северные города, такие как Карлисл, Бернли и Сток были настоящим приключением. Можно было увидеть настоящую пелену смога, которая бьет по глазам, когда ты высовываешься из окна поезда – это то, каким был Лондон в свое время, и это одновременно объясняет значение излюбленной северной фразы “попасть под дым” (в России совершенно другое значение фразы – прим.ред.). Хотя мы не застали времена, когда Лондон был окутан таким же дымом в 50-х, но со всеми вашими продвинутыми фабриками и заводами, вы продолжаете оставаться городами, задыхающимися от смога.

Я консультировал Денни Дайера в 2006 году на ТВ, когда он презентовал свою серию программ “Настоящие фабрики футбола”; это касалось популярной нынче бригады “Burnley Suicide Squad”. Это  помогло увидеть сегодняшний Бернли cо своими пыльными, захудалыми, похожими на обувную коробку с террасами домами на вонючих и холмистых улицах, угловыми пабами и телевизорами с плоской крышкой. Возвращаясь назад в 70-е, многие парни по дороге домой спрашивали: “Неужели можно жить в таких условиях?” Раньше они с этого уссывались, а теперь в 2006 году пребывают просто в шоке.

Если бы Бернли попал туда, где забыли про время, то это определенно было бы место, где “Энфилд” еще по-настоящему пугал, пока не образовалась “ICF”.

По дороге скаузеры ведут себя весьма аккуратно, но при этом невероятно горды своим происхождением, а их акцент очень отличается – как акцент кокни, все его непременно распознают. У них есть изречение, которое гласит: “Мир остановился в Ливерпуле. Мы должны быть столицей, потому что подарили миру “Битлз”, бла-бла-бла”. Город сочится независимостью, и люди полны уверенности в той же мере, как и лондонцы. Тем не менее, ненависть скаузеров к лондонским клуба в 70-х была сопоставима с сегодняшним противостоянием Ливерпуля и Манчестера. Столкновения заметно смягчились в 80-х с приходом casual-культуры, когда кокни и скаузеры нашли много общего во время поездок за шмотками по Европе. Север старался модно одеваться и приобщаться к casual, как утверждали сами скаузеры и манки, но даже парни из Лидса выглядели более презентабельными.

Застывшая в памяти фраза из 70-х от моего друга, которому надавали хороших люлей:”Меня не погнал ни один северян, который был бы одет в хороший свитер”.

Да, это были сумасшедшие дни на террасах с тусовками скинхедов, прикидами как у группы “Bay City Rollers”, ребятами в белой одежде и черными цилиндрами, как из культового “Заводного апельсина”. Тогда же носили и “donkey jacket”, которые непременно старались нацепить на себя приезжие фаны, прежде чем показаться на “Аптон парк”. У всех моих сверстников в 70-х была тогда “donkey jacket”, примечательно, что джорджис продолжили носить их и в 80-х. Уверен, это была часть их “мы рабочий класс”, “мы следуем мужскому началу”.

До того как начать путешествовать по Европе благодаря протяженным праздничным дням 80-х и дешевым студенческим билетам, мы отправлялись в поездку по Северу, что означало для нас встречу на Лэйсис коачс (улица восточного Лондона), “Форд Транзит” или междугородний поезд.

Разделение на Север-Юг касается не только футбольной составляющей, но и клубной музыкальной сцены,  которая для меня связаны с соулом и фанком, поэтому я хотел бы коснуться темы “Северного соула” (“Northern Soul”). Если бы это было что-то по-настоящему стоящее, что мы упустили у себя на юге, то непременно вернулись к этому и растрезвонили на всю округу. Мы так и не попали в “Wigan Casino”, то ли из-за того, что оно было закрыто, то ли из-за того, что день был не тот. Это означало, что нам придется ехать в Манчестер, где мы посетили парочку клубов, в которых наблюдали людей, неуклюже вращавшихся и кружившихся прямо на полу. Я понимаю, что музыка со временем меняется, но та электронная ересь, что я слышал, вообще не была похожа на соул. Вышибалы в заведении тоже спустили нас с небес на землю, а люди общались просто-таки по еб****ому. Мне кажется, мы приехали из мест с совершенно другой клубной сценой, ничего общего с тем, что увидели в Манчестере.

На следующий день отправились в Блэкпуль, в ту самую “Мекку”. Там-то и увидели настоящий “Северный соул”, танцевальная площадка напоминала школу кунг-фу с многочисленными сальто и кручениями на спине. Площадка была полна парней, одетых в рубашки для боулинга, их движения олицетворяли все вокруг. Многие из них вытворяли сногсшибательные трюки, но никто не придерживался ритма музыки, поэтому можно сказать, что парни с юга могли бы им показать, как стоит танцевать. Мы обнаружили, что “птички” (девушки – прим.ред.) кружатся возле края сцены и у бара. Это был наш выездной приемчик, который мы использовали на местных “птичках”, когда ты к ним подкатываешь, а они начинают проявлять неистовый интерес, услышав твой лондонский акцент, в то время как их северные чудаки только и думали о том, как бы нас размазать по стенке. Это был повод, чтобы они вылезли, дабы позаботиться о том, что якобы принадлежит им.

На этот раз это действительно была серьезная клубная музыкальная сцена, но мы не могли находиться в такой атмосфере долгое время. Большая часть их музыки выходила на старенькой “Tamla Motown” (звукозаписывающая студия – прим.ред.), при этом они считали ее поистине потрясной. Все потому, что какой диджей назвал эту музыку необычной, за что они сильно поплатились: “Вы сонные северные обезьяны! У необычности есть причина, и причина заключается в том, что это дерьмо.” (перевод уничижительной песни выходцев из южной части Лондона, адресованной поклонникам “Северного соула”).

Я считаю, ничто и никогда не сможет сравниться с противостоянием между Севером и Югом времен 70-х и все из-за базовых различий: вы, северяне, привыкли к традиционным пинтам пива из кувшина, а мы перешли на заполненные наполовину гладкие бокалы лаггера; вы копаете ямы, а строим здания; у вас есть фабрики, у нас есть офисы; за пределами футбольного поля у вас собираются армии, а у нас фирмы; на футбольном поле у вас есть титулы АПЛ, Кубка Англии, Кубка Лиги, но все знают, что мы принесли победу сборной на Чемпионате Мира, а это единственное, что имеет значение. Поэтому мы и понимаем, почему вы ненавидите кокни, ла-ла, ла-ла, ла-ла…

Весь этот ироничный рассказ составил после возвращения из поездки в Барселону в традиционное заведение для поклонников “Северного соула” под названием “Soulshakers”, куда наведался сразу после выставки в Шордиче, где мы обменивались шутками с братьями Доннели из МАДчестера (“mad” – безумный), а Энтони и Крис дискутировали на тему, почему в Лондоне во время каждого приема пищи приносят молотый горох, называя его у себя на юге деликатесом.”