Изучать творчество Роберта Льюиса Стивенсона любопытно как по отдельности каждое произведение, так и всю его библиографию. Эволюция слога, сюжета и жанров – определенно конек шотландского литератора. И если раньше было удивительно натыкаться на романтические или мистические рассказы Стивенсона, который в первую очередь прославлен приключенческим романом “Остров сокровищ”, то позже уже с обыденным наслаждением берешься за чтение, к примеру, вдохновленного Достоевским произведения “Маркхейм”, полного самокопания и присущей экзистенциализму моралистики.
Стивенсон – настоящий экспериментатор, а изучать плоды его экспериментов интересно, даже если они не всегда получаются. Об одной такой неудаче и пойдет речь сегодня. Рассказ “Олалла” стал своеобразной компиляцией романтического произведения “Дом на дюнах” и мистического хоррора “Окаянная Дженет”. Но если для романа такая смесь была бы вполне подходящей, ведь обе сюжетные ветви можно расписывать сколько угодно, хоть до умопомрачения. То в формате рассказа попытка комбинировать очень контрастирующие истории не часто имеет успех. Всегда нужно держать грамотный баланс, иначе можно свалиться в сторону чего-то одного, из-за чего посыплется все произведение.
Так у Стивенсона и получилось. Он решил сделать крен в сторону любовной истории, даже драмы. А столь интригующие элементы мистики так и повисли в воздухе, не получив развернутого ответа.
Молодой шотландский офицер после ранения отправляется в Испанию для прохождения реабилитации: тепло, горы и тишина. Но селят его в поместье очень странной семейки: пребывающая в постоянной блаженстве мать, скудоумный сын и нелюдимая религиозная дочь. Наставления врача очень понятны: не стоит пытаться общаться с этими людьми, задача военнослужащего – пройти курс восстановления, не заработав себе неприятностей на одно место.
Само собой сходу все начинает идти не по сценарию. Сначала офицер подружился с Фелипом, сыном хозяйки. Потом нашел общий язык с самой хозяйкой, а чуть погодя влюбляется в дочку Олаллу. Околдованный местом, где он находится, и людьми, которые на определенный промежуток времени стали его соседями, молодой офицер начинает все быстрее идти на поправку и радоваться жизни. Ровно до того момента, пока девушка, в которую он влюбился буквально с первого взгляда, не просит незваного соседа уехать из этих мест.
Такая новость любого огорошит. Что случилось, почему он должен уехать, может ли он чем-то помочь? Вопросы, вопросы и еще раз вопросы. А затем все эти недосказанности снимаются буквально-таки одной сценой. Офицер в приступе волнения ранит руку о стекло и спускается вниз за помощью. Но вместо оказания помощи хозяйка дома впивается зубами прямо в прямо в кровоточащую рану, из-за чего кровь начинает бить из руки буквально-таки фонтаном. Фелипу удалось оттащить мать от их гостя, а Олалла отводит возлюбленного в безопасность. Там она открывается ему, что семейство ее проклято и она не может позволить роду продолжиться, потому что все родственники рано или поздно сходят с ума.
Офицер негодует и просит уехать с ним, но тщетно. Позже, переехав жить к местному священнику, молодой человек узнает от местных жителей, что семья Олаллы действительно проклята и что на руках этих знатных людей множество смертей. Как и почему невинные люди умирали – неизвестно; какой вид проклятия на семье Олаллы и вампиры ли они – тайна? Истина только в одном: красивая и умная девушка, которая не достойна столь жестокой участи, мужественно и благородно выбирает свой путь – путь уничтожения проклятого рода. Ни у нее, ни у слабоумного брата не должно быть потомства, тогда все беды местных жителей уйдут под землю, вместе с теми, кто нес страх и смерть на округу.
Стивенсон почему-то почему-то сделал выбор в пользу романтической драмы, нежели мистического триллера. Так лихо раскрутив сюжет, он оборвал интригующее развитие событий. Сделал он это целенаправленно или по воле своего литературного начала, но на пользу данный прием не пошел. Читать рассказа было интересно ровно до последних абзацев, когда понимаешь, что ничего интересного уже не будет. Любовная линия победила, разыгрывать сюжетную ветвь про кровопийц было бессмысленно. Убери сцену с кровожадной матерью Олаллы, и произведение ничего не потеряло. Ну, прокляты и прокляты. А вот оставшаяся недосказанность крайне разочаровывает.
