Есть такие литературные произведения, которые боишься дочитывать. В одном случае ты так глубоко погрузился в атмосферу описанного мира, так ты прикипел к героям, что расставаться с ними совсем не хочется. В другом же случае ты боишься приближаться к развязке, потому что всегда есть шанс разочароваться в произведении из-за неудачного финала. Повесть “Странная история доктора Джекила и мистера Хайда”, написанная Робертом Льюисом Стивенсоном, как раз из второго случая.
Невероятно интригующий сюжет и крайне любопытные персонажи просто восхищают по мере изучения всего действа. И вот ты уже смакуешь завершение таинственных событий, ожидая что-то такое же завораживающее сознание, как и вся повесть. А малая доля сомнения в том, что впереди тебя ждет разочаровывающая концовка, заглушена восторженными внутренними возгласами. На последних строках последней страницы вся радость рассеивается и наступает опустошение. Стивенсон прекрасно умеет представлять развязки, но порой его фантазия не дотягивает до ожиданий искушенного читателя 21 века (хотя современников он определенно поражал).
Невозможно поверить, что столь тщательно выстроенная интрига получает столь простецкое обоснование. Причем обидно, как по мере раскрытия основного секрета пропадают из внимания важные детали, на которых и строилась интрига произведения. Но обо всем по порядку.
Что не так с повестью
Повествование “Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда” является ничем иным как добротным детективом. Бежишь по строкам и в голове волей-неволей всплывают образы Шерлока Холмса и Доктора Ватсона. Рассказы Артура Конан Дойля всегда отличались запутанным сюжетом, необычными поворотами событий и непременно яркой развязкой. Скорее всего, именно это помешало объективно оценить повесть Стивенсона. Ведь все в ней, казалось бы, было хорошо, начиная от задумки и заканчивая финалом. Но остроты и развернутости последней части не хватило.
Идея трансформации человеческого тела при помощи загадочного и необъяснимого порошка только на первый взгляд кажется чем-то особенным и неординарным. Пробуждение темной стороны доктора Джекила в образе мистера Хайда кажется любопытным решением, но на деле разочаровывает итоговой тривиальностью. Это подчеркивают последовавшие экранизации повести, где образ маленького мерзкого и абсолютно не опасного с виду человека часто меняли на сильного и опасного антипода или на отвратительного обезьяноподобного индивидуума. Вот с таким действительно шутки плохи, такой на самом деле может убить человека и реализовать все свои низменные чувства. Можно без сомнения сказать, что персонаж Халка из комиксов Marvel определенно имеет под собой основу в виде мистера Хайда из повести Стивенсона.
Какие низменные чувства мог реализовать недоросль Хайд, тот еще вопрос? Вообще крайне удивительно, что он умудрился убить человека. К нему трудно относиться серьезно в формате опасного преступника, душегуба и развратника. Один его вид был омерзителен каждому встречному, но за этим какой-то налет опасности развеивается. Как он мог тогда ублажать свои эротические фантазии, тоже вопрос? Кто вообще даже за деньги согласится разделить ложе с таким физически неприятным джентльменом? Сдается, что единственное, чем он мог заниматься всерьез – это кражи и посиделки в кабаке. И если за исключением упомянутого убийства это все, чем мог быть опасен Хайд, то думается, что стоило посерьезнее отнестись к созданию образа злодея для своей повести.
Требуется отметить, что все эти мысли рождаются исключительно из-за развязки. Потому что до самого конца произведение держало в напряжении и интриговало своей главной тайной – кто такой мистер Хайд? Непонятна была и скоропостижная смерть доктора Лэньона, и загадка добровольного заточения Джекила. И это не говоря уже об отсутствии данных о личности Хайда. Кто это такой, почему у него такое обширное влияние на весь жизненный и профессиональный уклад доктора Джекила? И главное, почему же он вызывал отвращение одним только видом, хотя конкретных отталкивающих черт назвать не мог никто?
Стивенсон же все свел к тому, что доктор Лэньон просто не смог пережить ужаса от откровения своего друга Джекила. Сам Джекил заточил себя, потому что не смог больше контролировать процесс обращения. Хотя в первые эпизоды сбоя организма он мог уже начать принимать действия к поиску пополнения обращающего снадобья. Да и вообще мог бы бросить все это баловство. Значит, темные делишки очень прельщали Джекила. Тогда почему же Стивенсон не описал, чем именно занимался Джекил в образе Хайде? Что так манило его? Со зрительской точки зрения мы могли бы тогда оценить то искушение, которому вчистую проиграл доктор Джекил. А Хайд – никто иной как сам Джекил, но в образе, символизирующем самые низменные черты сущности ключевого персонажа. Но до чего ничтожным получился этот образ! Как в таком обличье можно было вообще хоть как-то реализовать свои грязные мыслишки и делишки? Тут-то и не хватило детализации, подробностей гибели души доктора Джекила, чем конкретно он занимался. Тогда бы можно было с большим пониманием отнестись к его поступкам, а заодно заметно увеличить размеры произведения и дотянуть даже до жанра романа. В нынешнем вид мудрый и талантливый медик максимально глупо и бездарно распрощался со своей жизнью.
Сюжет
Несмотря на то, что повествование ведется от третьего лица, персоной, разгоняющей действие повести, стоит считать нотариуса мистера Аттерсона. Именно он впервые столкнулся с Хайдом, когда тот врезался в девочку и без тени сомнения наступил на нее. И именно Аттерсон был нотариусом, который заверял завещание доктора Джекила, указавшего в качестве наследника никому не известного мистера Хайда. Что тут удивительного, мало ли кому человек мог завещать все свое имущество? Но дело в том, что Аттерсон и Джекил были близкими друзьями, и о существовании Хайда нотариус уж должен был бы знать.
После происшествия с девочкой Аттерсон стал искать Хайда и добрался до места обитания этого мерзкого персонажа. Хайд признался в содеянном и обещался загладить вину, причем посредством состояния доктора Джекила. Возмущенный и находящийся в недоумении Аттерсон продолжает свое расследование и начинает следить за Хайдом. Позже оказывается, что дверь, из которой выходит и в которую входит негодяй, является запасным входом в дом Джекила (настолько крупное жилище было у достопочтимого доктора).
Странности замечаются и в самом Джекиле. Он не хочет говорить на тему Хайда, становится нелюдим и крайне загадочен. Но наступали и моменты просветления, когда доктор возвращался в привычный ритм жизни и в дружеский круг общения. Так продолжалось до поры до времени, пока Джекил окончательно не заперся в своем доме. Этому предшествовала таинственная переписка с другим их другом, доктором Лэньоном. Последний определенно узнал тайну Джекила и Хайда, но скоропостижно умирает, оставив разоблачительное письмо, указывающее на разгадку тайны доктора Джекила. Чтобы окончательно расставить все точки над i и раскрыть секрет своего друга, Аттерсон врывается в дом Джекила, а затем и в его кабинет, где обнаруживает тело отравившего себя Хайда.
В том же кабинете Аттерсон находит признательное письмо, в котором доктор Джекил рассказывает об открытии удивительной смеси, которая способна трансформировать человеческое тело и пробуждать в этом преображении темную сторону натуры. Изменение происходит настолько радикальное, что внешность человека меняется до неузнаваемости. Так Джекил объяснил появление мистера Хайда, которым он и был. Постоянное употребление этого снадобья вызвало в организме резистентность и запустило обратный процесс. Хайд стал все чаще проявляться, заменяя собой доктора Джекила. А затем ингредиенты для приготовления вещества стали заканчиваться, что вызвало панику и абсолютное уныние у горе-испытателя.
Все попытки восполнить запасы магического зелья, оканчиваются неудачей. Хайд полностью взял верх. Чтобы избежать позора и выбраться из собственной же ловушки, доктор Джекил вынужден убить себя.
