В одну из многочисленных избирательных компаний Зепа Блаттера, 8-го президента ФИФА, кому-то из изобретательных пиарщиков пришла в голову блестящая идея представить Блаттера хронометристом знаменитого финального матча Олимпиады-1972 между баскетбольными командами США и СССР. Помните скандальные 3 секунды, золотой пас Ивана Едешко и победный бросок Александра Белова? В 1972 году Блаттер действительно был представителем швейцарской фирмы Longines, но никаким хронометристом, конечно, не был. Тем не менее, даже в весьма солидных источниках, оригинальная выдумка благополучно кочует из биографии в биографию швейцарского футбольного функционера.
А написать биографию медийной персоны, жившей и творившей 100-200 лет назад, еще труднее. С течением времени события и факты мифологизируются, жизнеописание лакируется, обрастает неточностями, а то и вовсе факты заменяются мюнхаузеновскими историями, встроенными в канву политизированного образа. Работа добросовестного биографа сродни кропотливому труду реставратора, слой за слоем удаляющего чужеродные напластования времени. Но, тем она и увлекательна.
Вслед за предисловием, из которого вытекает, что мы-то как раз и есть те добросовестные биографы, приступим к описанию жизненного пути и свершений Пьера де Фреди, барона де Кубертена, французского общественного деятеля, гуманиста, историка, педагога и литератора, чье имя неразрывно связано с возрождением Олимпийских игр и олимпийского движения.
Содержание
Начало пути
Он родился в первый день нового 1863 года и прожил 74 года, поровну поделив жизнь между веком XIX и веком XX. Генеалоги утверждают, что Король Франции Людовик IV Толстый из династии Капетингов – его прямой предок. А Людовик Толстый, в свою очередь, правнук нашего Ярослава Мудрого. С такой родословной барон был обречен внести свое имя в скрижали истории. Оставалось только выбрать, в какой области приложить свои усилия.
Родители Пьера видели его в генеральском мундире или, на крайний случай, в церковной мантии. Но юноша выбрал другую стезю: в 1880 году он поступил на философский факультет Сорбонны. Правда, злые языки, а недругов у де Кубертена хватало во все времена, утверждают, что при поступлении в особую военную школу Сен-Сир барон банально провалил экзамены. Что ж, даже если это действительно так, весь мир и олимпийское движение от этого только выиграло.
Спортсмен и республиканец
Но еще до поступления в Сорбонну, Пьер закончил парижский юридический колледж. Семь лет усердной учебы дали ему хорошее классическое образование, а, кроме того, худенький и болезненный мальчик физическими упражнениями закалил свое тело и дух. Несмотря на маленький рост (всего 161 см), Пьер де Кубертен всегда был в числе лучших спортсменов колледжа. Увлечения его были весьма разнообразны: гимнастика, фехтование, бокс, верховая езда, плавание и даже регби.
Стоит отметить, что родители Пьера были ярыми монархистами, причем отец был приверженцем династии Орлеанского дома, а мать – Бурбонов. А вот их сын, в отличие от родителей, всю жизнь придерживался республиканских воззрений и уже в этом просматривается крайняя независимость и самостоятельность его суждений.
Прежде чем следовать за нашим героем дальше, необходимо для себя определиться, как Пьер де Кубертен пришел к олимпизму, к идее возрождения Олимпийских игр, делу всей своей жизни? Российский историк Игорь Владиславович Игнатченко, специалист по истории Франции 19-го столетия, рисует такой сценарий. Франко-прусская война 1870-1871 годов совершенно неожиданно закончилась поражением французов. На фоне подавленного состояния общества, бароном двигало стремление возродить величие Франции, поднять страну до уровня Великобритании и Германии. И добиваться этого Кубертен решил через реформу образования. Молодой человек много путешествует по Европе, посещает Америку и везде в первую очередь интересуется развитием физической культуры и спорта, проведением соревнований, местом физического воспитания в системе образования.
Его избирают генеральным секретарем Союза французских спортивных обществ, он ведет обширную переписку с политиками и спортивными функционерами всего мира, много делает для популяризации массового спорта в своей стране. Пьер де Кубертен обращается в правительство Франции с конкретными предложениями кардинальной реформы физического воспитания. Кубертен предлагает совмещать умственное развитие с физическим, по примеру Великобритании. Его внимательно выслушивают, но предпринимать что-нибудь не торопятся. В прессе и высоких кабинетах его обзывают прожектером, бездумным романтиком, выскочкой и англоманом. Но неудачи только подстегивают молодого ученого, в его пытливом уме зреет и все более крепнет замысел возродить древние Олимпийские игры в настоящих реалиях.
Возрождение Олимпийских игр
Мир в последнее десятилетие XIX века бурлит в преддверии великого передела, военщина копит силы для решительных сражений. Сильным мира сего явно не до Олимпийских игр, неподъемное дело задумал Пьер де Кубертен, не время и не место сегодня для развлечений. Позже, вспоминая это время, Кубертен писал:
«Я сталкивался с враждебным сопротивлением. Мне пришлось бороться против ненависти».
Но странное дело, чем больше препятствий встречается на пути, тем активнее действует барон, тем зажигательнее его речи, тем весомее доводы, тем больше сторонников привлекают его фантастические идеи.
К весне 1893 года у Пьера Кубертена и его соратников было уже достаточно сил, чтобы организовать международный Конгресс, вынести свои идеи на всеобщее обсуждение. Пришло время приступить к воплощению мечты. На подготовку этого события ушел почти год. Наконец, улицы французской столицы запестрели афишами: «Международный конгресс в Париже за восстановление олимпийских игр». Неужели это не сон?
И вот 16 июня в 16.00. в большом актовом зале Сорбонны собралось более двух тысяч делегатов со всего света. Проигнорировали приглашение лишь немцы. Равнодушных и делегатов «для галочки» не было, все понимали, – в зале Сорбонны творится история. 23 июня 1894 года принято историческое решение: «Олимпийским играм отныне – быть»! Избран Международный олимпийский комитет (МОК), принята олимпийская хартия, решено, что первые Олимпийские игры примут Афины. Спустя полторы тысячи лет Олимпийские игры стали явью. Пьер Кубертен образно выразился – «Рукопожатие через века».
Без бюджета, без помощи государства, на голом энтузиазме поднять такое дело мог только человек, отдавший ему всего себя. И таким человеком, положившим на алтарь Олимпийских игр всю свою жизнь, стал Пьер де Фреди, барон де Кубертен. Впереди его еще ждали трудности, беды, невзгоды, мелкие неприятности и крупные, но олимпийская колесница сорвалась с места и аллюром понеслась по свету. Остановить ее не смогли ни войны, ни революции, ни всемирные катаклизмы.
5 апреля 1896 года на открытии первых олимпийских игр Кубертен стоял рядом с Его Величеством Королем Греции Георгом I и не скрывал слез. Он сделал это! Олимпийские игры вернулись на древнюю землю Эллады, вернулись в этот мир, на радость всему человечеству. Следующая Олимпиада пройдет в родном Париже, потом пересечет океан и стартует в Соединенных Штатах. Кубертен будет драться за каждый фунт, доллар, грозить отставкой, вызывать на дуэль, но не даст своему детищу погибнуть в реалиях этого алчного мира. Не для того он потратил все свое состояние, все свои силы, собственно, всю свою жизнь.
Пьер де Кубертен и Россия
Олимпийские игры пришли и в Россию. Пусть на афинской олимпиаде российские спортсмены не смогли выставить своих представителей. Зато в первом составе Международного олимпийского комитета на почетной четвертой строчке мы видим генерал-майора Российской императорской армии Алексея Дмитриевича Бутовского. И мы можем гордиться, что наш соотечественник был близким другом и соратником Пьера Кубертена. Что в возрождении Олимпийских игр есть и его заслуга. А на лондонской Олимпиаде 1908 года у России появился первый олимпийский чемпион – соревнования по фигурному катанию выиграл подданный Российской Империи Николай Панин-Коломенкин.
Имя барона де Кубертена долго незаслуженно замалчивалось в нашей стране. Он крайне негативно относился к большевистскому перевороту в России и благодарил Гитлера за образцовое проведение Олимпиады-1936. Такое в насквозь идеологизированном Советском Союзе не прощалось никогда и никому. Но справедливость всегда когда-нибудь восторжествует. И сегодня мы отдаем дань благодарности французскому барону, щупленькому мужчине с фигурой подростка и исполинским духом.
Он умер в Женеве 2 сентября 1937 года, ушел спокойно, с достоинством, прогуливаясь в осеннем парке. Похоронен в Лозанне. Но остались Олимпийские игры, «Ода спорту», олимпийская хартия, эмблема олимпийских игр.
А еще в греческой Олимпии, на опушке священной рощи, в мраморной скале, наконец-то нашло успокоение неугомонное сердце де Кубертена. Согласно завещанию барона, оно покоится в земле Древней Эллады.
