Высокие пальмы и резвые маслкары, буйная Атлантика и огни ночного города, жаркие вечеринки и не менее жаркие перестрелки между законниками и брутальными бандитами – добро пожаловать в Майами, леди и джентльмены.
В 80-х знойный американский Юг, оккупированный кубинскими эмигрантами и колумбийскими наркобаронами, заново переосмыслил мифологемы эпохи VHS: музыка в стиле нью-вейв, пастельные краски, гавайские рубашки и зубодробительные боевики в пунктах видеопроката. Все эти хрестоматийные образы закрепились в массовом сознании, в первую очередь, благодаря телесериалам, среди которых роскошным особняком возвышается «Полиция Майами: Отдел нравов». Культовое полицейское шоу Энтони Ерковича и Майкла Манна, ставшее самой настоящей иконой стиля лихих 80-х в Америке.
Содержание
Зажечь костер революции
Эта история началась в штаб-квартире телевещательного гиганта NBC, когда глава отдела развлекательных телепередач Брэндон Тартикофф поднял на уши подчиненных, заявив о том, что каналу срочно нужно взяться за шоу про «копов в стиле MTV».
Разразился мозговой штурм, в ходе которого Энтони Еркович, один из постановщиков полицейского процедурала «Хилл-Стрит Блюз», обрисовал следующую концепцию: дуэт порочных «фараонов» колесит по Майами и выбивает дурь из барыг, действуя под прикрытием. Загвоздка заключалась в том, что реально существующие законы, регламентирующие борьбу с наркотиками, разрешают правоохранителям конфисковывать имущество преступников для служебного пользования. То бишь главные герои, которым предстоит втираться в доверие к плохим парням, могут невозбранно одеться в самые дорогие дизайнерские тряпки, увеситься золотыми перстнями, сесть за руль спортивного авто, до отказа забитого коксом, и на полной скорости умчать в логово ушлых мафиози на «переговоры». В войне все средства хороши, особенно если они стоят дороже, чем годовой заработок всех копов Калифорнии вместе взятых.
Еркович не хотел, чтобы сериал, к слову, изначально существовавший под кодовым названием «Золотое побережье», скатывался в череду унылых заварушек и погонь, мало чем отличающихся от продукции конкурентов. Шоураннер грядущего «Отдела нравов» осознавал, что с каждым месяцем порядком зажравшегося американского зрителя все труднее и труднее удивить. Более того, команде NBC предстояло одними из первых в стране запустить шоу в стереофоническом звуке, так что боссы канала ожидали от подопечных Ерковича технического прорыва, способного встряхнуть поколение, выросшее в обнимку с цветными телевизорами.
Режиссер подошел к вопросу чрезвычайно серьезно. Он давал указания сценаристам с упором на взаправдашние криминальные сводки штата Калифорния, а персонажи прорабатывались таким образом, чтобы вызывать у зрителя двоякие чувства. Кому интересно следить за одномерными болванчиками с гипертрофированным чувством справедливости? Уж лучше загнать героев в ситуацию, когда они, рассекая по городу грехов в итальянских костюмах на премиальных кабриолетах, будут вынуждены постоянно напоминать себе о том, кто они есть на самом деле. И никому из них до конца не ясно, где заканчивается долг, и начинается беспредел.
Всю эту картину обрамляют достаточно циничными диалогами бравых детективов, которые рассуждают о неистребимости наркобизнеса, коррупции и пустопорожней природе их службы. Тщетности добавлял и тот факт, что полицейские с завидной периодичностью проваливали опасные задания, шли на поводу у собственных слабостей и не единожды склоняли счет к ничьей ценой большой крови. «Полицию Майами» до сих пор называют одним из первых телевизионных неонуаров, в котором теплая палитра и разудалая пальба соседствуют с едкой изнанкой красивой жизни в залитом солнцем мегаполисе.
В городе грехов опять солнечно
Энтони Еркович сравнивал Майами 80-х со средиземноморским «Варварским берегом», где ростовщики, наркоторговцы, нечистые на руку бизнесмены и контрабандисты проворачивают свои темные делишки под патронажем власть имущих политиков и юристов. Попытки осознать, как должно выглядеть и звучать южное побережье, без пяти минут превратившееся в «пиратское» государство, привели режиссера к Майклу Манну. Зарекомендовавший себя как знаток криминального жанра и прыткий продюсер, Манн пришел к выводу, что аудиторию нужно брать не историей, а яркими образами и энергичным действом.
Рядовые, казалось бы, будни «засланных казачков» из полиции разворачивались в декорациях, далеких от документального взгляда на Майами тех лет. Создатели «Отдела нравов» выдвинули табу на темные цвета и земляные оттенки в кадре. Вывеска отеля – кислотно-розовая, угнанный Porsche – ослепительно белый, дорогущий кардиган – цвета лазурной морской волны. Доходило до того, что съемочная группа перекрашивала целые здания под нужды эпизода, преображая облик целых кварталов. Благодаря этому на пляжных улицах Майами раскинулась плеяда пестрых гостиниц и ресторанов, отреставрированных под стать архитектурному стилю ар-деко.
Но одного только визуала было недостаточно. Пижонистые наркокаратели, вооруженные шумными дробовиками, обязаны шататься по городу исключительно под драйвовую музыку, и чем больше жанров подчинит себе шоу, тем лучше. Песен много не бывает, кто не ленится – поет: саундтрек состоял из бешеных синтезаторных треков композитора Яна Хаммера и несметного числа нашумевших рок-хитов. Представьте только, в среднем Еркович и Манн тратили по 10 000 долларов на лицензирование песен для одного единственного эпизода. Неудивительно, что с ростом популярности сериала любой уважающий себя музыкант стремился вплести свое творчество в набирающее дикие обороты шоу, а редакция газеты USA Today даже составляла еженедельную подборку композиций, которые можно будет услышать в следующем эпизоде «Полиции Майами».
Сходу и не перечислить всех причастных к созданию музыкального портрета «Отдела нравов»: Depeche Mode, Dire Straits, ZZ Top, Филл Коллинз, Тина Тернер, Майк Резерфорд – в экранную борьбу с наркоторговлей были вовлечены самые известные коллективы Америки, а темы за авторством Яна Хаммера периодически взбиралась на вершины музыкальных чартов.
Во главе дизайнерского авангарда
Одним из немногих нюансов производства, с которым киноделы долго не заморачивались стал подбор актеров на роли детективов Джеймса «Санни» Крокетта и Рикардо «Рико» Таббса. Отыгрывать первого должны были либо Джефф Бриджес, либо Ник Нолти, но звезды, снимавшиеся в громких кинотеатральных релизах, в те времена не доверяли «маленькому экрану», а потому вживаться в образ доходяги Санни поручили малоизвестному Дону Джонсону. Кандидат на роль Рико, наоборот, был отобран чуть ли не с первого кастинга – мстительного копа из Нью-Йорка изображал лицедей Филип Майкл Томас.
Тандем стиляг с большими пушками существенно повлиял на моду того времени. Благодаря «Полиции Майами» в США возрос спрос на итальянскую одежду, а сет «футболка под пиджаком от Armani» превратился в культурное достояние. Спортивный жакет, светлые льняные штаны, мокасины на босую ногу, видная за километр «хмельная» щетина – за внешность копов отвечали стилисты из Gucci, Hugo Boss и Versace. Обычно персонажи могли менять от пяти до восьми комплектов одежды за серию.
Чего уж там говорить, коли такие фирмы как AfterSix и Kenneth Cole выпускали ограниченные коллекции обуви и верхней одежды под маркой Miami Vice, а облик героя Дона Джонсона вынудил Ray Ban увеличить выпуск партии очков марки Wayfarer до 720 000 пар. «Отдел нравов» рекламировал оружие и автомобили, скоростные катера и яхты. Благодаря шоу Ferrari Testarossa и Ferrari Daytona заслужили звание моделей-бестселлеров, равно как некоторые экзотические «комплектации» Cadillac и Ford. Что касается транспорта, которому довелось пережить съемки сцен со взрывами и погонями, то создатели шоу активно выставляли его на аукционы в середине 90-х.
В период с 1984 по 1990 год вышло пять сезонов «Полиции Майами». Культовая франшиза не ушла бесследно. Она оказала грандиозное влияние на моду грядущих десятилетий и задала тон новым представителям жанра полицейской драмы («Убойный отдел», «Полиция Нью-Йорка», «Закон и порядок»). Даже видеоигровые гиганты Rockstar Games создавали эпохальный проект Grand Theft Auto: Vice City с оглядкой на «Отдел нравов» наряду с «Лицом со шрамом» Брайана де Пальмы. Нет счета апологетам «Полиции Майами», и с годами число их не убавляется.
Славься, эпоха кокаиновых ковбоев и клубных индейцев! Такого светопреставления нам вовек не забыть.
